Хорошие новости для людей, которые любят плохие новости
© Коллаж Кристины Савельевой
Письмо главреда CJ
Каждый раз, когда мы собираемся на какую-нибудь большую редакционную летучку или обсуждаем планы на развитие проекта, наша издательница Юля Тонконогова говорит примерно следующее: пожалуйста, больше позитива!
Это она имеет в виду, что нам следует писать больше так называемых хороших новостей: где-то кошка устроилась на работу в офтальмологическую клинику, а где-то внучка взяла на ручки 93-летнюю бабушку. И это правда классно!
Но увы, хорошие новости зачастую выглядят вот так: 300 байкеров проводили на выпускной девочку, которая была жертвой буллинга в школе, или в Подмосковье женщина спасла девочку от нападения какого-то мужика. То есть, чтобы случилось что-то хорошее, сначала должно произойти что-то плохое.
А чаще всего просто происходит плохое — и с детьми тоже. И именно это становится инфоповодом. Знаете, как пел Вася В.: умные люди не пишут в гостевухах. Или, если перевести пример в родительскую плоскость: отзывы о роддомах в основном пишут те, у кого есть претензии.
Так и тут — хорошее, конечно же, происходит, но информационная картина такова, что его едва ли замечают.
Знаете, сколько людей читают новости о том, что больным детям поставят долгожданное лекарство, в региональной столице откроются сколько-то инклюзивный центров, российские школьники победили на всех мыслимых олимпиадах по математике и физике, а спектакль с участием детей с особенностями развития получил престижную международную театральную награду? Да примерно нисколько. А мы не можем про это не писать, потому что это же правда хорошие новости!
Эта аномия по отношению к хорошему, как мне кажется, свидетельствует только о том, что задеть за живое нас сейчас может только что-то вопиющее, что-то выходящее за рамки привычного — то есть, говоря простыми словами, плохое. Как пела группа Modest Mouse: хорошие новости для людей, которые любят плохие новости.
Так оно и есть — к сожалению, информационный повод, который гарантированно сработает, это обязательно что-то плохое. Или даже страшное. Снова позволю себе цитату: кому война, а кому — мать родна.
Она очень хорошо описывает принцип работы масс-медиа: если бы плохих вещей не случалось, никому не нужны были бы СМИ.
Как ни пытайся делать образовательное, просветительское — короче, вот это вот разумное, доброе и вечное, на этом далеко не уедешь. Во всех смыслах. Мы в редакции, как я уже писала, каждый день проходим через муки выбора инфоповодов: писать нам про очередной среднестатистический ад или поберечь вас, брать нам на себя историю пермского стрелка или отдать ее на откуп общественно-политическим медиа, разбираться нам с насилием в семье или делать вид, что мы тут только ради гуманизма собрались?
Как свободное медиа мы находимся в очень трудном положении — нам не спускают сверху повестку, не заставляют «отрабатывать» те или иные истории, вот разве что Юля просит «побольше позитива». И мы стараемся, правда! Но еще правда в том, что против подростка с дробовиком наперевес милый котенок мало что может. Во всех смыслах.
Главред CJ
Лена Аверьянова
