1 января 2022

Мама, смотри, Снегурочка вернулась! 

История от моей дочери, такая красивая и такая пронзительная
Мама, смотри, Снегурочка вернулась! 
2265

История от моей дочери, такая красивая и такая пронзительная

— Мама, смотри, какой снег! Снегурочка вернулась!

Голос дочери вырвал меня из утренней дремоты.

— Что?

— Мам, ну ты что, не помнишь, как мы с тобой прошлой зимой «Снегурочку» читали!

Для нас с дочкой книги — это не просто книги. Как сказала одна крутая мама и педагог Дарья Сосновских, «мы не читаем книги, мы их вчитываем». Мы вкладываем в текст все, что в нас есть, а у каждой это свое. 

Мы с дочкой строим иные миры на основе любимых книг. Впрочем, эти миры не совсем «иные», они из нашей повседневной, окружающей жизни, и книги ложатся на них так, что мы можем поговорить с дочкой о чем-то непростом, но важном…

А иногда мы просто играем, и эти игры западают в душу. Мне точно. Надеюсь, и дочери.

Мама, давай сегодня читать «Снегурочку»? 

Давай, дочка.

О чем это сказка? Бездетные супруги слепили из снега и оживили себе ребенка. Ребенок была девочка — послушная, работящая (вечные ценности), но тосковала. А потом попытки стать такой, как все, привели девочку к гибели.

Или не об этом?

Вот, к примеру, еще два прочтения «Снегурочки».

— В одном Снегурочка — эмпатичная девочка, которой стало жалко бабушку с дедушкой, что они одни, и она решила стать живой девочкой. Любила их, помогала им, слушалась их… Но не сложилось.

— В другом Снегурочка — особенный ребенок, который ищет приемлемые формы взаимодействия с миром, поскольку этот мир в том виде, как он есть, для нее губителен.

Вы можете пересказать сказку по-своему. Любой вариант будет правильным. Потому что он ваш. Личный. Собственный.

Дочь с интересом выслушала мои версии, задала вопросы, а потом и говорит: «Мама, а играть в Снегурочку когда будем?» — «А как ты хочешь в нее играть?» — «Ну понятно же, как! Жила-была Снежинка…»

Добро пожаловать в домашний театр

— Жила-была Снежинка. Любопытная Снежинка, которая всему радовалась, — начинаю я рассказывать. — И когда бабушка с дедушкой вышли лепить из снега девочку, Снежинке стало очень интересно превратиться в эту снежную девочку...

Дочка стаскивает с вешалки мой бело-голубой платок. Вот Снежинка в облаке — летает по небу. Девочка (мой ребенок) раскачивается и плавно машет прозрачным бело-голубым платком, платок летит.

Потом Снежинка опускается на землю, девочка медленно садится, я накрываю ее платком — сугроб.

«Вылепляю» из сугроба девочку, поднимаю платок, она открывает глазки, улыбается, здоровается с приемными родителями.

Когда старики приводят девочку в избу и глядят на нее — не налюбуются, я любуюсь дочкой (ей это явно приятно).

Девочка показывает, как растет не по дням, а по часам, — тянется вверх.

И работа у Снегурочки спросится — девочка показывает руками, как печет пироги, как прядет пряжу (пироги она знает, а веретено в книжке на картинке есть).

Потом Снегурочка печалится, ребенок изображает печаль так, как ее понимает (у меня щемит сердце, я вижу по ее лицу, что понимает).

Вот девочка-Снегурочка играет с дождинками и градом — я развеваю над ней синюю простыню (туча), а мой ребенок прыгает, радуется, ловит воображаемые дождики-градинки, подносит их к лицу…

А потом вдруг плачет, ей жалко Снегурочку.

Я жду. Это ее сказка, ее процесс, ее преображения, ее переживания.

И вот Снегурочка над костром — комок красной цветной бумаги, прыгает…

Подбрасывает голубой платок — улетает. Сама лежит… 

— Все, мама, я умерла. Как будто. Снегурочка же умерла.

— Почему умерла? Вернулась домой. Из облака на землю прилетела — снежинкой, в облако на небо обратно улетела — паром. Круговорот воды в природе.

Дочка смотрит на потолок, размышляет. Уже не умирает.

— А она не подумала, что родители будут по ней плакать?

И дальше… 

Дальше моя чудесная девочка поднимается и играет свою сказку — такую, где никто не умирает, не остается в одиночестве и никого в одиночестве не оставляет.

Снегурка испаряется и летним дождиком из своего облака посылает родителям привет (и я машу голубому облачку и улыбаюсь ему). 

Осенью она плачет вместе с ними осенними дождями (они плачут по Снегурке, она их жалеет).

А потом она решает вернуться к ним на зиму и снова выпадает снегом, и выходит к ним из сугроба. До следующей весны. Весной она с ними прощается, они ее обнимают, и она испаряется из их горячих объятий, и они машут вслед облачку...

Я утираю слезу (не фигурально, а самую настоящую). Аплодирую. Вручаю актрисе воображаемые цветы. Она опускает занавес — поднимает вверх скрученный платок и отпускает его, держа за кончики, платок закрывает ее.

Для моей дочки это не просто игра

  1. Моя дочь любит, чтобы все дружили, чтобы никто не страдал, никто никого не терял, чтобы никто не уходил, не попрощавшись (это ее боль, ее отец не живет с нами, и у нее не было возможности попрощаться с ним по-нормальному, когда он уезжал, и она не знала, что это насовсем). И она создает миры, где все иначе, где потери оплакиваются сразу — при прощании и в любви, а не после, в горе.
  2. Принять, прочувствовать свою печаль, свою радость, свой страх, свою жалость к кому-то иногда для нее слишком уязвимо. Но если ты не ты, а сказочная Снежная девочка, то ты можешь позволить себе печалиться, радоваться, сочувствовать, просить любви всей душой, всем своим существом, не стесняясь.
  3. Мне очень нравится, что играя в книгу, проживая ее по-своему, дочь выстраивает с с этой книгой личные отношения — глубокие, полные чувств и интереса. Ребенок, который играет спектакли по прочитанным книгам, никогда не будет относиться к книгам формально.
  4. И, конечно, польза для учебы. Проигрывая сказку близко к тексту, ребенок учится запоминать ее, не пропуская поворотов сюжета, значимых деталей, ребенок привыкает вдумываться в характер героев и отношений между героями, вырабатывает свою собственную их оценку. 
  5. И, конечно, такие игры с мамой — это совершенно особые отношения, полные доверия и взаимной радости… И пусть они будут.

Примечание: разрешение ребенка на такой личный рассказ о ней получено!