Когда я выходила замуж, друзья меня называли нежной красавицей. А моего мужа – отличной партией. И вот прошло пять лет замужества, и теперь с нами можно знакомиться заново.
— Очень приятно, я ослик! – примерно так я могла бы говорить тем, кого вижу впервые. – Я все тащу, тяну, пру… И перед этим хорошенько уговариваю.
— Здравствуйте, я – тележка! – а так должен был бы представляться мой муж. – Иногда я пустая тележка, и везти меня совсем не сложно. Если груз тяжелый, меня не сдвинуть с места. А уж если колесо сломалось, то и пытаться меня тянуть не стоит, бесполезно!
Но расскажи я о своих догадках мужу, ну, о том, что я — ослик, а он – тележка, — он бы не согласился.
— Ты – эмоция, — поправил бы он. – А я – здравый смысл.
— Ты – ягоды, которые сыплются на тарелочку весов. А я – гирька, которой предстоит определить вес ягод.
— Ты – бег. Я – главный по дороге. От меня зависит не только, куда ее направить, но и насколько гладкой она будет.
Короче, когда вам будут говорить, что мужчины терпеть не могут всякие разговоры и мыслят буквально – не верьте. Бывают исключения. Вон сколько образов выдал мой муж. Я и сама заслушалась. А ведь речь всего лишь о том, что…
— Милый, в нашей комнате давно пора сделать ремонт!
— Дорогая, надо все хорошенько взвесить.
Ну, я же не против. Взвешивай, пожалуйста. Только не тяни, хорошо?
Но оказывается: «взвешивание» предполагает столько размышлений и оценок, что затянется еще на пару лет. На долгие пару лет, за которые ты устанешь напоминать: «Ну что там с ремонтом?», «Давай закажем обои?», «Удалось узнать контакты бригады?». А потом ослик выдыхается. Кажется, тележка только и ждет, чтобы ослик отстал, отвязался и не морочил ей голову. А ведь в ней – ничего, кроме обещаний подумать. Но ослик, он, знаете, такой идейный попался.
—Может, купим домик за городом? – ослик помнит, что деньги копятся, и что давно пора их вложить во что-то стоящее.
— Сперва надо хорошенько все обдумать, — тележка буксует еще только услышав идею ослика. А потом домик дорожает. Накопления обесцениваются. Ослик вздыхает:
— Ну хотя бы море? А? Месяц на море? Мы заслужили. Мы столько лет во всем себе отказывали. Давай хотя бы раз отдохнем как следует, а? – ослик надеется, что хотя бы сейчас тележка включит свою самую быструю скорость, но в ответ слышит такое знакомое:
— Надо хорошенько взвесить все, оценить, стоит ли игра свеч… — тележка-муж ложится на диван в гостиной и не скрывает: а зачем вообще море, когда такая удобная подушка и ноги можно забросить на подлокотник, и лежать себе, расслабляться, настраиваться на трудный рабочий год.
— Думаешь, я не хочу отдыхать и ни о чем не думать? Думаешь, мне не нужны силы? – бормочет муж.
— Но мне они нужны больше! – возмущаюсь, настаиваю на том, что нельзя все время сопротивляться, что даже если ты — тележка, то это не означает, что обязательно тележка сломанная, бесполезная, единственный вариант – поставить для красоты, засадить цветами, выдавать за арт-объект.
— Почему это тебе силы нужны больше? – муж тоже возмущен.
— Потому что я – ослик. Я везу. Я тяну и тяну, даже если тележка застряла в болоте…
— Ну, ясно, — муж тянется за пультом от телевизора, давая мне понять, что не считает нужным разговор продолжать. – Да будь твоя воля, ты бы давно сама прыгнула в тележку. Да-да, прямо на голову тележки. Чтобы эта голова не могла думать, взвешивать, принимать правильные решения. И просто мчалась бы в тартарары.
— Знаешь, нет ничего плохого в этой твоей тартарары, если там домик, и ремонт в спальне, и море… — я все еще надеюсь быть услышанной.
Пуль не находится. Муж нервничает. Ходит по комнате. Неслышно бурчит себе под нос и вдруг выдает мне:
— Ладно, надо тебе на море – едем. Но помни, если уж я — тележка, от воды дерево портится, гниет, от него потом никакого толку.
— А ремонт? Ремонт тоже сделаем? Ну, пока тележка не испортилась от воды? – я подозревала, что хожу по грани. Но вдруг почувствовала, что я не простой ослик – дрессированный. Никакие грани мне не страшны.