К сожалению, наши эмоции не всегда бывают положительными. Иногда мы расстраиваемся, иногда злимся. Как и наши дети. Психолог Светлана Панина написала очень полезную статью о том, почему нельзя успокоиться силой воли и приказать успокоиться другому. Почему не работают окрики, оплеухи и холодный душ. И что на самом деле можно сделать, чтобы человек перестал расстраиваться и нервничать. Возможно, эти советы и объяснения помогут нам лучше понимать друг друга и быть немного более счастливыми.
Открою страшный секрет. Нельзя просто так взять и кого-нибудь успокоить. Нельзя успокоить плачущего ребенка. Напугать можно, а успокоить — нет. И взрослого, который переживает панику напугать можно, а успокоить — нет. И самого себя невозможно успокоить усилием воли. Просто вот так раз, щелкнул пальцами — и спокоен. А что можно? Можно создать условия, когда придет покой. И все. Чем эффективнее созданы условия, чем лучше мы угадали с факторами, которые приведут нервную систему человека в состояние равновесия, которое было ДО сильной эмоции, тем быстрее это равновесие восстановится. Почему же иногда грубый окрик, пощечина или встряска, холодный душ «успокаивает истерику» и поддерживает миф о том, что человек способен взять себя в руки, если сказать ему «успокойся» громко, несколько раз и сопровождая волшебной оплеухой (подзатыльником, шлепком по попе)? И почему рыдающие дети, оставленные в одиночестве через несколько минут (часов, суток) непрерывного плача все-таки замолкают, хотя никто не создает им условий для восстановления равновесия (метод игнорируемого плача для приучения к самостоятельному засыпанию не преследуется по закону как жестокое обращение с детьми).
Я попробую объяснить «на пальцах», что происходит, пожалуйста, не принимайте это за научное знание, потому что у меня нет цели прочесть курс лекций по физиологии центральной нервной системы. Это будет очень грубая и неточная попытка объяснить механизм явлений возбуждения и торможения.
Человек — существо высокоразвитое. Если у какого-нибудь одноклеточного существа уже существует способность раздражаться, хотя даже нервной системы у этой амебы нет, то что говорить о таких сложных многоклеточных, как мы? У млекопитающих клетки в организме очень разные и узко специализированы. Так природа придумала, что мы в ответ на внешние раздражители раздражаемся не все целиком, а преимущественно клетками нервной системы. Благодаря нервной системе мы способны воспринимать окружающий мир, реагировать на полезные и вредные условия среды, находить ресурсы для поддержания жизни и здоровья, размножения и написания постов в социальных сетях.
За активные действия и непрошенные рефлекторные движения у нас отвечает, грубо говоря, система возбуждения. Она нужна нам для выживания. Чтобы поесть, надо еду догнать. Увидели еду, возбудились, вдохнули поглубже, кислорода получили побольше, сердце стало работать чаще, норадреналин давление в сосудах повысил, мышцы с кровотоком получили чего хотели, побежали, еду догнали. Встретили врага своего вида — ну, опять же, чаще всего возбудились, вдохнули и вот это все, пока на дерево не залезли или под одеялко не спрятались с телефоном, или не накостыляли врагу, чтобы знал, супостат.
Ну ладно, еду догнали, а как ее есть на бегу? Это очень тяжело, можно подавиться во-первых (одышка мешает), да и аппетита никакого, когда у тебя так сердце колотится. А на это у нас есть система торможения. О, говорит она, еду догнали. Ммм, она уже никуда не убежит, точно тебе говорю. На тебе, друг, ацетилхолинчика на твои никотиновые рецепторы, покури, сердце успокоится, аппетит вернется. Поел, от врагов убежал — молодец, вот тебе еще ацетилхолинчика на мускориновые рецепторы — релаксни, поспи.
Вы, конечно, меня поправите, что симпатическую и парасимпатическую систему строго говоря нельзя называть «системой возбуждения» и «системой торможения» и будете правы. Потому что в отношении разных органов они могут действовать по-разному и взаимно дополнять и усиливать друг друга. У здорового организма эти системы находятся в тонком постоянно меняющемся балансе. Именно это позволяет нам так замечательно справляться с большинством задач выживания в этом щедром на стимулы и небезопасном мире. Но для понимания «что такое спокойствие» такого грубого приближения достаточно.
Интересно, что систему возбуждения можно считать более «ранней» с точки зрения эволюции, поэтому включается она раньше и легче, чем система торможения. Для того, чтобы разогнаться нам достаточно щелчка ветки под ногой товарища, который решил пошутить, когда мы отдавались релаксации в кустах в темном лесу. А чтобы после этого привести в норму сердечные сокращения и дыхание, нам придется минут пять материть этого товарища на чем свет стоит или немножко порыдать от облегчения, что это не медведь на плече лучшего друга (подруги). В первом случае фраза товарища «успокойся, это всего лишь я!» может не успеть создать достаточных условий для того, чтобы лопатка, которую ты взял с собой в кусты, остановилась далеко от тела шутника. Потому что на стрессовую реакцию выделяется такое количество норадреналина, чтобы его хватило на очень активное действие — бей или беги. В отсутствие опасности его поставка прекращается и он начинает распадаться в крови. Рано или поздно его уровень придет к изначальному. Но если физически двигаться (или громко ругаться, что задействует большое количество лицевых, шейных и грудных мышц), он распадется быстрее. То есть, человек, конечно же, успокоится. Но рассчитывать на то, что он сделает это быстро не стоит. По инерции лопата (или отборные трехэтажные конструкции) продолжат двигаться в направлении раздражителя еще какое-то время. Лучше увроачиваться или бежать. Или встретить опасность лицом, признать свою ошибку и создать условия для еще более быстрого успокоения — обогреть, накормить и спрятать. То есть создать условия для понижения давления (в тепле тела расширяются, сосуды тоже), восстановления уровня глюкозы (все ушло в мышцы, мозг голодает) и дать покой нервной системе (ощущение безопасности связано с небольшим количеством привычных и приятных стимулов — не ярких, не громких, не новых, сбалансированных по температуре, давлению…
Замечаете, как мало нужно, чтобы система вышла из равновесия и как много условий необходимо, чтобы его восстановить! Именно преодоление этого постоянного дисбаланса требует от нас постоянно брать энергию из внешней среды. Чтобы жить нужно не только возбуждаться, но и возвращаться в. баланс. Причем на возвращение в баланс при помощи торможения тратится ресурсов БОЛЬШЕ, чем на возбуждение. В то же время, если организм все время пребывает только в возбуждении, он может догнать добычу, но не может ее съесть и усвоить. Он может двигаться, но не может остановиться. Он может бодрствовать, но не может спать и достаточно быстро погибает. Это очень важно понять. На то, чтобы успокоиться организму нужны ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЙ РЕСУРС. Чтобы система из стрессовой перешла в режим сбалансированной, нужно либо «занять» из запасов собственного организма либо попросить и принять из окружающей среды. Занимаем мы в стрессе энергию чаще всего у мозга — этот коррумпированный орган управления требует для себя до четверти глюкозы и прочих вкусняшек, которые добывает тело под его руководством. Поэтому в ситуации стресса энергии на то, чтобы бежать у нас чаще всего хватает, а чтобы бежать, красиво поддерживая штаны — не всегда. И чтобы быстро успокоиться — на мат или рыдания мы способны, а на вежливую улыбку и книксен иногда способны, но ценой ранних инфарктов или инсультов, но об этом как-нибудь потом поговорим.
Итак, требование «успокойся» в состоянии, когда организм демонстрирует стрессовую реакцию или ее последствия, не может привести нервную систему в состояние равновесия немедленно. Требование «успокойся, кому сказала, а то сейчас получишь» приводит организм в состоянии еще большего стресса, потому что под «получишь» на самом деле подразумевается «получишь еще больше ущерба посредством нанесения оскорблений действием». Почему же иногда кто-то успокаивается? Потому что угроза еще большего ущерба переводит систему возбуждения в аварийный режим. Гиперстимуляция этой системы приводит не к балансу, а к ее перегрузке и аварийному отключению. Это как если в электрических сетях скаканет напряжение, некоторые приборы отключатся, у которых есть предохранители. А те приборы, где предохранители не предусмотрены — сгорят. Так и у нас — срабатывает предохранитель, давление падает, но не до нормальных показателей, а «ниже плинтуса». Частота сердечных сокращений уменьшается, но не до здоровых показателей, кровь отливает от кожи, собирается поближе к внутренним органам на случай смертельной опасности. Эта стрессовая реакция называется «замри».
Так вот, если взрослый или ребенок замирает после окрика или оплеухи, это не значит, что он успокоился. Это значит, что его нервная система получила перегрузку и «ушла в анабиоз». Чтобы она вернулась обратно, нужно время, безопасность, все те же пресловутые «накормить, обогреть и спрятать», только на это потребуется намного больше ресурсов. И, что самое вероятное, на этапе «размораживания» мы получим те самые эмоции, которые были временно «заморожены» окриком или шлепком. Это очень удивляет некоторых людей, которые привыкли «успокаивать» вот таким методом. Там, где ситуация давно безопасная и после быстро свернутой детской истерики прошло много времени, вдруг на ровном месте начинается какой-то дикий концерт. Или жена после скандала, где на нее пришлось наорать, чтобы она «успокоилась» ходит тихая, мирная, а потом ей даришь в порыве хорошего настроения букет, а она вдруг начинает рыдать и вспоминать все обиды за пятнадцать лет. Система, которую вывели из равновесия и «заморозили» в этой точке обязательно даст откат. И для того, чтобы вернуться в точку равновесия двум отделам нервной системы придется долго «примеряться» и калибровать количество энергии, распределять роли и обучаться, как ей жить дальше в настолько небезопасном мире. В народе это называется «колбасит». А после шоковой травмы или травмы развития это называется уже специалистами «посттравматический стрессовый синдром» (ПТСР).
Подведем итоги.
1. Человека нельзя успокоить «переключая» его с режима возбуждения на режим торможения. Возбуждение включается само, торможение происходит при благоприятных условиях или в результате запредельного возбуждения или в состоянии истощения.
2. Мы не можем успокоить других и даже себя волевым усилием. Но мы можем создать условия для скорейшего приведения двух отделов вегетативной нервной системы в состояние баланса (живого спокойствия)
3. Эти условия в самом минимальном варианте выглядят как «накормить, обогреть и спрятать». То есть для восстановления баланса необходимы как минимум безопасность, комфорт, источник энергии.
4. Само по себе возбуждение является реакцией, которая призвана сохранять нам жизнь, эмоции, сопровождающие возбуждение — это сигналы представителям своего вида о состоянии организма и опасности или наоборот — источнике ресурса для членов стаи, общины, общества.
5. Можно подавить проявление эмоции, но нельзя подавить саму эмоцию — в теле все равно будут выделяться все положенные гормоны и нейромедиаторы, но при этом разрушаться и выводиться в неподходящих условиях они будут медленнее , системы торможения и возбуждения с каждым разом будут приходить в баланс все сложнее.
6. Мы дорого платим за нарушенный баланс. Возбуждение дешевле торможения, вот почему так легко выйти из себя и так сложно вернуться обратно.
7. Обычные повседневные стрессы, нечастые конфликты, не слишком опасные заболевания, временные неприятности, разочарования, слезы, злость, влюбленность или долгожданное событие — любые не слишком экстремальные нарушения баланса в обе стороны не приводят к заболеваниям и ПТСР, если человек находится в поддерживающем окружении и у него нет изначально заболеваний нервной системы.