28 декабря 2021

«Я уже взрослая!»: максимально откровенно об актуальном и праздничном

Да, грубо, но только так оно и может подействовать. Все совпадения случайны — и неслучайны.
«Я уже взрослая!»: максимально откровенно об актуальном и праздничном
51752

Максимально откровенно об актуальном и праздничном. Да, грубо, но только так оно и может подействовать. Все совпадения случайны — и неслучайны.

Чем ближе Новый год и зимние каникулы, тем больше в моих лентах в соцсетях постов, на тему: отпускать или не отпускать своих детей (не важно, дочь или сына) с компанией потусить на праздники на дачу, в арендованный частный дом или квартиру... И, главное, как именно не отпустить. 

Подростки хотят собственный праздник! А еще – общения, свободы, принятия, нового опыта. Родители же в этом видят риски (обоснованные): компания смешанная, не будет надежных взрослых, кто-то будет не из знакомой тусовки, а кто-то – старше, будет кое-кто, разбивший сердце, со своей новой подружкой или другом, плюс, наверняка, алкоголь или – еще хуже – запрещенные вещества... Допишите свой список причин или составьте бинго. 

Я читаю посты матерей, дочери которых всего-то на 5 лет старше моей малышки, для которой пока еще Новый год с мамой, тортиком и новой игрушкой — идеал и счастье, и изумляюсь. Всего 5 лет — и такая разница!

А сколько вашей, спрашивают у меня? 9! Да вы оптимистка, отвечают мне. Какие 5, не больше 3 лет у вас осталось, скорей всего, так что готовьтесь.

Дети уже с 12-13 лет заявляют, что они – взрослые. Вот только попытки говорить с ними, как со взрослыми — спокойно и с позиций разума, — воспринимаются, в лучшем случае, как белый шум, разъясняют мне. В худшем — в штыки. 

И самая горячая пора сейчас, перед праздниками, когда страсти накаляются так, что чуть тронь — взорвется. И это точно не сезон размеренных интеллигентских объяснений правил поведения и безопасности (на которые я известная мастерица). Только максимально громкое требование отпустить к друзьям с их стороны, — и только жесткое прямое объяснение, почему нет, с нашей, только шоковая терапия, только носом в правду, только хардкор.

Ты считаешь себя взрослой (взрослым)?

Тогда держи чек-лист.

— Что ты будешь делать, когда пьяный с членом полезет к тебе? А он полезет!

– Вариант для мальчиков: что ты будешь делать делать, когда пьяная одноклассница полезет к тебе? Есть ли у тебя силы сопротивляться или хотя бы презерватив с хорошим сроком годности? Помнишь ли ты, что «резинка» нужна не только для предохранения от нежелательной беременности, но и от ЗППП?

— Что ты будешь делать, если тебя зажмут несколько человек и будут со смехом вливать тебе в рот алкоголь?

— Что ты будешь делать, если тебя начнут чморить за отказ попробовать дурь?

— А что ты будешь делать, если вдруг не сможешь или не захочешь отказаться, и тебе станет плохо? Найдешь ли силы и смелость позвонить маме или папе?

— А знаешь, как помочь обдолбавшемуся товарищу? Знаешь ли ты, как вызывать неотложку?

— А если твою подругу тащат в спальню четверо? 

— А если тебя выставят в подъезд или за ворота дачи в ночь, одну, без теплой одежды и денег за то, что отказала? 

— А если тот, в кого ты безумно влюблена, предлагает тройничок?

Думаете, нагнетаю?

С такими ситуациями рано или поздно сталкивается большинство подростков. Даже из лучших, самых благополучных, самых любящих семей, и в самых интеллигентных, «проверенных» компаниях. Только вот мы об этом часто не знаем. 

И это именно те «правила жизни», знание которых может однажды уберечь психику, и – кто знает – может быть, даже здоровье и жизнь вашего ребенка. 

Кстати, также полезно знать, что приглашать в компанию малолеток, которые даже не поймут сразу, что происходит, и которых так легко охмурить, а они такие свеженькие и очаровательные в своей смелости, – распространенная практика. 

Я была примерной девочкой

И очень наивной. Мне повезло: в моей жизни не было криминального изнасилования. И в компаниях я бывала только знакомых. 

И все равно...

Меня пытались лапать молодые университетские преподы, затесавшиеся в наши студенческие компании (я поступила в 17). Я не пила, и иногда напоить меня становилось своеобразным спортом. Однажды (я уже «развязалась») мне подлили водку в шампанское — хотели посмотреть, какая я пьяная. Сказали потом, что смешная.

И я бы предпочла, чтобы мне заранее рассказали, что меня может ждать, и подсказали, что делать, если тебе во время танца лезут между ног или кладут твою руку себе поверх штанов на эрегированный член. Или когда упившийся, вроде приличный мальчик, вламывается к тебе в санузел и вас не выпускают, и вы сидите там долго-долго, потому что ты его забалтываешь, пока ему не надоест. А когда наконец вы выходите, все мерзко хихикают или шутливо поздравляют.

И никто ни разу не пытался снабдить меня презервативами на случай, если я не смогу отбиться. И никто не учил меня отбиваться. 

Я их понимаю (не родителей)

Да, я понимаю этих пока ещё безбашенных, навздрюченных гормонами и жаждой свободы подростков. Да, им нужны эти компании. Жизненно нужны, и они с полным правом кричат «вы испортили мне жизнь», когда вы их не пускаете. 

И никакие наши серьезные разговоры о согласии, безопасности, гигиене, правилах и т.п. не помогут, когда у них рушится мир из-за того, что они не смогут быть там со всеми, а вынуждены будут быть здесь, с вами.

Поэтому, читая очередной пост взволнованной матери, я хочу посоветовать ей говорить со своим подростком или своей подросткиней максимально прямо, грубо, четко, называя вещи, явления и людей своими именами — изнасилование изнасилованием, член членом, наркоту наркотой. 

И что иногда безопасней без одежды на мороз, чем с толпой упившихся парней. А мальчику — что если ты видишь, что девочку планируют изнасиловать, лучше вытолкни ее сам из квартиры в подъезд и выброси ее одежду, спаси ее и не участвуй в насилии сам. И что незнакомый взрослый мужеского полу в компании — чаще всего источник опасности и для девочки, и для мальчика. Гомосексуальные изнасиловния тоже не редки, как и передозы. 

Сбегай и звони при первом же «звоночке», дочь. Не насилуй, не домогайся, не подпаивай, сын. Уходя, уведи с собой девочку, даже если она не «твоя», спасаясь сам, спаси еще и ее.

Знаете, такая прямая обрисовка алгоритмов спасения зачастую гораздо лучше убеждает подростков быть осторожными, чем наше нервное «тебя могут изнасиловать» и «там могут быть наркотики».

Да, могут. Знай, ребенок, что надо делать, если это случится.

И карт-бланш

Что бы с тобой ни случилось, дитя мое, мы не будем тебя ругать сегодня. Лучше скажи сразу, что случилось, вызови нас, приедем заберем и тебя, и кого там еще надо спасть, поможем и не будем об этом говорить.

Обещание карт-бланша помогает — они тогда не боятся позвонить, вернуться домой раньше (знаете, как неприятно, когда спрашивают «что так рано, не понравилось?»), вернуться домой пьяным, привести домой пьяного друга или подругу…

А, еще

Разумеется, каждая девочка и каждый мальчик считают, что с ними ничего не случится. Девочки особенно. Мама, я буду вести себя хорошо.

Так вот, случится с девочкой что-то ли нет, вообще не зависит от ее поведения и длины ее юбки, и даже от того, была она трезва или пьяна.

Я уже говорила, что была примерной, скромно одетой и весьма порядочной девушкой. Знаете, сколько было желающих как раз сломать мою «хорошесть», сколько раз меня подпаивали ради развлечения, сколько раз на чистом глазу меня убеждали в великой любви ко мне, чтобы уговорить меня таким образом. Решение воспользоваться девочкой принимает другой человек.

И он всегда, если что случится, найдет, за что зацепиться, чтобы доказать, что «она сама хотела» (или «сама виновата»). Знала, куда пришла, надела короткую юбку, курила, пила, громко смеялась, смотрела влюбленными глазами, пошла танцевать, улыбалась, дала своей телефон…

Что могут чувствовать мальчики, которые за компанию соглашаются пробовать дурь, докапываться до девочек и так далее, я не знаю, я никогда не была мальчиком, и мой ребенок — не мальчик. Но, подозреваю, это просто болезненное желание «быть принятым стаей». Ну и интерес, конечно.

Они не могут без «стаи»

А мы… Мы можем только помочь им понять, что стая стае рознь. И подсказать им правила выживания — в любой «стае».