Преодолеть себя, чтобы помочь своим детям: как ограничивающие убеждения портят нам жизнь

То, что казалось нам невозможным, сложным и стыдным, стало для наших детей нормой. И все благодаря той работе, которую мы проделываем над собой каждый день

— Посмотри, как она жмет! — зовет мой тренер своего ученика. — Идеальная работа мышц! Но тут, правда, хорошая техника накладывается на редкие природные данные — очень сильные мышцы груди, бедер и ног.

Я в этот момент продолжаю поднимать гантели и стараюсь не взорваться от когнитивного диссонанса.

Дело в том, что я всегда была самой неспортивной, самой медленной и самой слабой девочкой, девушкой и женщиной абсолютно везде. О моей выдающейся слабости и неловкости складывали легенды в семье, учителя физкультуры умоляли меня больше никогда не приходить на их уроки и без справки выписывали освобождение на целый год. На том, что я практически инвалид и точно не могу делать того, что умеют другие дети, строились родительские стратегии воспитания и мое внутреннее самоощущение.

Интересное по теме

Урок ритуального унижения: колонка о физкультуре в школе

— Ты не слабая, — говорит мне тренер. — У тебя просто слабые мышцы спины и живота, тебе придется над ними работать больше, чем остальным, вот и все… Зато смотри, как быстро у тебя появляется рельеф на ногах и бедрах!

Такой подход поражает меня: внезапно оказывается, что одной этой фразой он поменял не только все мои представления о судьбе, о том, что мне положено, а что нет… Но и о самой себе, буквально о сути моей личности!

Мне всегда было интересно наблюдать за тем, как люди легко берут то, что, как им кажется, им «положено», и как даже не пытаются потянуться за тем, что «не для них».

Моя подруга недавно переехала в Израиль. «Я прикинула, кем может работать филолог со специализацией в русском языке, — сказала она, — и поняла, что единственный разумный выход — написать еще одну диссертацию. Надо было просто найти место с хорошей стипендией…» Теперь она работает в университете, который, помимо стипендии, дает ей квартиру и детский сад для ее дочки.

Почему это решение (которое не пришло в голову ни мне, ни большинству известных мне гуманитариев) показалось ей наиболее очевидным и логичным? Просто она выросла в профессорской семье: у ее мамы и папы, бабушек и дедушек, а также братьев — абсолютно у всех в семье есть диссертации.

Она еще не успела родиться, а ее семья уже знала, что у нее будет эта самая диссертация. Сюрпризом оказалось только то, что работа была не по физике, как у всех родственников, а по филологии. В моей семье я родилась примерно с той же уверенностью в «положенном» мне высшем образовании.

Интересное по теме

«Почему я должна ограничивать свободу выбора своего ребенка, чтобы быть уверенной, что с ним ничего не случится?»: редакция НЭН рассуждает о толерантности к насилию над детьми

Мы задаем детям стандарты и нормы. Ребенок может хотеть айфон не потому, что он избалованный выпендрежник, а потому, что у всех его знакомых — айфоны. Для него это не роскошь и не баловство, а самая обычная, естественная вещь. Норма, нулевая точка. Спорт, языки, путешествия, образование и работа — мы показываем детям эту самую норму, и дальше они будут жить, оценивая все именно по ней.

Когда мы делаем что-то для себя, мы не только улучшаем свою жизнь, мы переводим и своих детей на новый уровень. Я помню, как трудно было моей маме впервые пригласить домой помощницу по хозяйству: перед ее приходом была сделана настоящая генеральная уборка, чтобы она не подумала, будто мы какие-то грязнули. Мне это далось уже намного проще: точнее, я вообще не видела в этом никакой проблемы и ничего в своей голове не преодолевала.

Примерно так же мой сын относится к психологам: я прошла долгий путь для того, чтобы решиться, чтобы найти своего, чтобы понять, чем и как он мне может помочь. Мой подросток спокойно говорит о том, что он чувствует необходимость пойти к специалисту. Как на чистку зубов, безо всякой рефлексии о том, что это что-то странное или особенное.

Мне нравится думать, что мы даем своим детям немножко больше того [хорошего], что было у нас.

Каждое наше преодоление — становится их нормой. Каждая взятая нами высота — будет их отправной точкой, ступенькой, от которой они оттолкнутся и полетят дальше.

Когда я поднимаю гантели, я делаю это не только для себя, я делаю это для них. Чтобы то, что мне невыносимо тяжело, — стало для них простым делом.

Моя восьмилетняя дочка стоит перед зеркалом, выпятив живот.

— Я толстая! — говорит она.

— Ты красивая, — отвечаю я. — А если ты когда-нибудь захочешь что-нибудь в себе изменить, ты просто пойдешь в зал. Как я.

Впервые текст был опубликован в Chips Journal 23 апреля 2022 года.