До свидания, семья!

"До свиданья, семья!"

Так мне в сердцах вчера сказала дочь Алина. Сложный был день вчера для неё — отменились занятия в конюшне, которых она ждала целую неделю, потерялся пульт от телевизора, а ей надо было делать ингаляции, сестра Ульяна включила ей ингалятор, а трубка выпала, а вставлять она ее не любит… да ещё и вместо любимой кукурузной каши на обед была гороховая.

Терпела, она терпела, но пульт и воздушная трубка для ингалятора ее добили. И досталось, увы, как обычно Уле. Она ее стукнула, Уля упала, обиделась и пошла плакать ко мне.

А тут надо понимать что все дома тоже были после такого дня немного на взводе. Я отправила Алину в угол, бабушка не разрешила смотреть видео про лошадей, Улю все стали жалеть (материнский инстинкт никто не отменял), и Алина почувствовала себя совсем несчастной и брошенной.

Ну и рассказала нам в красках, что уйдёт жить к подруге, а мы будем плакать, а она будет там жить и смеяться, и что мы ей не семья. И вообще Уля ей не сестра, и она такую сестру не хочет, а хочет старшую, как подруга Катя, и что Катю она любит, а Улю нет…

И вот тут я оказываюсь на перепутье. С одной стороны, меня такие разговоры выводят из себя, а с другой, мне ее так жалко становится в этот момент. Потому что я вижу, что за этим стоит, потому что я знаю, что слова не главное. Потому что я помню, как в детстве в обиде похожие слова приходили ко мне. Правда, я их произносила в одиночестве, а семье не решалась, потому что такие слова в моем внутреннем мире — это сигнал, что человеку плохо и его надо обнять.

И я ее обнимаю. Я не мастер моралей, не умею и не люблю убедительно объяснять, почему так нельзя говорить. Да и Алина пока не очень умеет слушать такие объяснения. Мы сидим, обнявшись, и я спрашиваю:

— Почему ты так сделала?
— Мама, просто я очень сильно рассердилась, что пульт не могла найти и что Уля мне постоянно плохо включает ингалятор и надо потом трубку вставлять…
— Ну ты же знаешь, что даже если очень сильно рассердилась, все равно нельзя никого бить? Только подушку?
— Знаю….

И мне не нужно никаких слов о том, что она больше не будет, что она не права и чего-то подобного. Потому что я знаю, что ещё много раз будет — Алина вулкан, взрывается моментально и также быстро остывает. И мне достаточно сейчас того, что она умеет определять свои чувства и знает, почему она поступает так. Я так не умела.

Мы с ней миримся, она обнимает Улю, и вечер продолжается как обычно.

Первый ребёнок — это всегда в в чем-то экспериментальная площадка для воспитательных теорий. Впрочем, учитывая, насколько они с Ульяной разные, думаю, выработать единую систему воспитания мне не светит. Да и не очень я верю в эти системы. Все равно, я больше слушаю себя и своё сердце, которое подсказывает мне, как вести себя в разных ситуациях.

Автор: Юлия Громова, мама двух девочек, педагог и руководитель фольклорного ансамбля АТИМР «На Огородной слободе»

Фотография: Kate Vellacott