Я, мама, взрослый человек, беру паузу. Дышу. Даю себе время собраться с мыслями. Даю своим эмоциям немного утихнуть. И вместо того, чтобы кричать, делаю следующий шаг.
Я плохо переношу, когда дочь кричит на меня. Внутри меня тут же просыпается монстр, носитель памяти поколений, и начинает бушевать: «Она тебя не уважает! Да как она смеет!! Срочно вели ей закрыть рот! А еще лучше накажи. Неделю без планшета. Месяц без сладкого! Нет, лучше отобрать все и навсегда!» У монстра голоса мамы, бабушки, учительниц из начальной школы и преподавательницы пианино.
Заслышав их, я тут же готовлюсь орать в ответ, выплескивая накопленную обиду. Но маленькая девочка во мне сжимается. Та самая девочка, которая когда-то срывалась, не справлялась с эмоциями и осмеливалась нахамить родителям или учителям. И бывала наказана, да так, что помнит об этом до сих пор, много лет спустя.
И эта девочка во мне сейчас симпатизирует моей дочери. Сочувствует ей, понимает, что творится у нее в душе. И думает, как поступить, чтобы из маленькой детской эмоции не получился огромный взрослый скандал.
Происходит чудо. Мое взрослое я прислушивается к маленькой девочке. Я вспоминаю, что читала и слышала о детях, об эмоциях и о том, как вести себя в подобных ситуациях. И делаю первое и самое главное.
Останавливаюсь.
Я, мама, взрослый человек, беру паузу. Дышу. Даю себе время собраться с мыслями. Даю своим эмоциям немного утихнуть. И вместо того, чтобы кричать, делаю следующий шаг.
Начинаю спокойно разговаривать.
Это не очень просто, ведь я все еще возмущена, но мне уже не хочется повышать голос. Я осознаю, что происходит. Я понимаю, почему моя дочь так себя ведет. И теперь, когда я овладела собой, я останавливаю ребенка: «Погоди, остановись и послушай меня, пожалуйста». А затем делаю следующий, очень важный шаг.
Признаю чувства ребенка, сочувствую ей.
Я говорю: «Я понимаю, что ты сердишься. И ты имеешь право злиться и расстраиваться. Ты совсем не обязана радоваться тому, что тебе придется делать уроки и убирать в комнате. Я верю, что тебе очень хочется играть с друзьями.»
Этим я показываю дочери, что я действительно понимаю ее. Что она не одна в этот сложный момент, когда ситуация вышла из-под контроля и она не властна над своими эмоциями. Я даю ей понять, что расстраиваться нормально. А затем показываю ей, где проходят границы между эмоциями и действиями.
Устанавливаю границы
Я объясняю дочери, что разговор в таком тоне невозможен. Что я не готова выслушивать крик и даже начинаю злиться. В этот момент очень важно проявлять искренность, таким образом показывая ребенку, что у других людей тоже есть эмоции.
Я предлагаю дочери немного успокоиться, а затем вернуться и продолжить разговор в другом, более спокойном тоне. Я даю ей понять, что я ее услышала и тема не закрыта, но когда эмоции улягутся, нам будет проще вести конструктивный диалог.
К этому моменту эмоциональный пик пройден. Дочь уходит на несколько минут, а затем возвращается и мы спокойно обсуждаем вопрос (у которого конечно же есть простое и всех устраивающее решение).
С использованием материалов Big life journal
Фотография: Caleb Woods, Unsplash