«Меня бесит тупая холодность государства и жестокость оппонентов»: как и зачем в России сняли документальный фильм о подростках

В Сети состоялась премьера документального сериала «18+» о жизни подростков в России. Первая серия посвящена карательной психиатрии.

Мы поговорили с Оксаной Сербиновой, креативным продюсером канала ROMB и автором идеи сериала — о поиске героев, бесправности подростков и реакции общества на их проблемы.

Почему вас вообще заинтересовала тема подростков?

Мы на «Ромбе» снимаем много остросоциального видео про людей в России. И в какой-то момент поняли, что подростки — это такая незащищенная группа, с которой происходит очень много всякого треша. Не только потому, что это возраст протеста.

По отношению к ним совершается много насилия. Их сажают на 12 и более лет за закладку с наркотиком. За неосторожные действия в интернете их обвиняют по террористическим статьям.

Подросткам-сиротам не дают положенные от государства квартиры, провоцируя бездомность и асоциальное поведение. Их упекают в ПНИ. Или вот, как это случилось с героиней первой серии — за ссору с родителями, которая закончилось побегом из дома к подружке, Лизу отправили в «Детскую психиатрию», где над ней издевались.

«18+» — это недетские проблемы, с которыми сталкиваются сегодняшние подростки. Как до своего совершеннолетия, так и после него.

Нам кажется, в этих историях есть что исследовать, помимо вопроса «а где были родители», «ой, какая плохая мама». Что делает государство и общество, чтобы весь этот треш не происходил с детьми?

Еще мы видим интересное противоречие: более свободное поколение в ситуации все более закручивающихся гаек.

Кому адресован ваш документальный сериал?

Он адресован всему обществу, потому что темы и истории, рассказанные в сериале, касаются не только подростков, — они касаются всех.

Основной аудиторией сериала мы видим активных думающих людей 32–45 лет. Да, это сериал скорее для родителей. Но и для самих подростков. Мы даем им площадку, чтобы высказаться, мы им верим. То есть еще одна аудитория — это сами подростки. Вообще было бы здорово как-то отлаживать диалог поколений — это одна из целей, которую мы держим в голове, делая сериал.

Как вы ищете героев?

Есть фонды, которые помогают в том числе подросткам, попавшим в сложные ситуации. Есть Блог, ВК, Твиттер. Для нас важно не только находить историю, но и верифицировать информацию. Практически за каждое слово героя в фильме мы отвечаем.

Например, в фильме есть две героини, которые согласились сниматься с открытым лицом. Но мы нашли еще несколько детей и подростков, которые тоже лежали в «Детской психиатрии» — они подтвердили, что все там так и происходит. Мы поговорили с экспертами, которые также сказали, что такая проблема есть. Это огромная часть работы, у нас этим занимается второй продюсер, Анастасия Платонова.

К сожалению, с государственными органами в смысле поиска героев работать сложно или невозможно. Знаете, например, сколько в нашей стране хороших профессиональных центров для помощи детям, жертвам сексуального насилия? Ноль.

Есть, например, замечательная Анна Межова из фонда «Сохраняя жизнь», она уже несколько лет носится с идеей строительства такого центра. Сейчас Анна собирает эту гигантскую сумму сама, просто с людей, с мира по нитке. А нужно там, на минуточку, 116 миллионов рублей. Ни один крупный инвестор не заинтересовался этим проектом. К государству Анна тоже обращалась, ей отказали. Да, возможно, когда-нибудь в будущем такие центры появятся в России, но не сейчас — ответили ей.

Где проходили съемки сериала?

В Питере, где находится ЦВЛ «Детская психиатрия» им. Мнухина, а также в Колпино, где находится детский дом-школа, в котором на тот момент жила одна из героинь. Кстати, чтобы подчеркнуть документальность повествования, в начале каждого эпизода внутри серии мы всегда ставим геотеги (если герои не скрывают свое местонахождение).

Сколько будет серий?

Мы планируем десять серий. И у нас уже есть десять тем.

Что нового вы для себя открыли после этой работы, что вас больше всего поразило?

Меня поражает все. Я уже давно занимаюсь социальной журналистикой, но каждый раз у меня трясучка. Меня бесит несправедливость, меня бесит абсурд ситуаций, меня бесит тупая холодность государства и жестокость оппонентов. Комментаторы в соцсетях — тоже бесят.

Вот это общество, которое уже на второй минуте фильма появляется в лице бабки и кричит «Раскрасили себя и дурость показываете» (у героини волосы зеленые, и это несомненно намного важнее, чем то, что ее били и унижали в детской психиатрии). Очень показательный эпизод.

Но эмоции лучше не пускать в ход, они ничем не помогут в работе. Работу надо делать с холодной головой. Поэтому мы выдыхаем, и продолжаем снимать, монтировать, выпускать.