Наталья Ремиш написала книгу о приемном родительстве! Аудиоверсию можно послушать на радио «Маяк»
Первый выпуск уже 14 октября
Наталья Ремиш — автор проекта «В своем уме», создательница мультсериала «Про Миру и Гошу» и автор книги «Просто о важном» — написала новую книгу. Она называется «Моя Лола: записки мать-и-мачехи» и посвящена опыту приемного родительства Натальи.
Книга еще не опубликована, но зато ее можно послушать в аудиоформате на радио «Маяк» — первый выпуск уже сегодня, 14 октября, в 22:00 по московскому времени.
«Я писала книгу ровно семь лет, пока взрослела Лола — главный герой этой книги и моя дочь. Когда я готовилась к роли мачехи, а также первые три года жизни с детьми мужа и нашим общим ребенком, я ходила на терапию, читала множество книг и искала ответы на сотни вопросов, — рассказывает Наталья. — В итоге почти все рекомендации и выработанные стратегии начинали работать. Я стала записывать свой опыт, понимая, что для кого-то он может быть полезным. Уверена, многие мамы узнают в моих переживаниях себя».
С разрешения автора публикуем несколько отрывков из книги.
Только спустя пять лет я научилась отвечать спокойно: «К сожалению, их мама умерла очень рано. Дети были еще совсем маленькие: Жасмине пять лет, Лоле полтора года».
— От чего она умерла? — продолжает задавать вопросы собеседник.
— Суицид, — и я делаю паузу. Я просто знаю, что будет дальше. Всегда одно и то же.
После слова «суицид» наступает тишина. Возникает желание поскорее проскочить неловкую паузу и ритуал вопросов. Я прошла через десятки подобных разговоров. Они похожи друг на друга. Поэтому единственное, что остается, — дать собеседнику время на обработку информации и ответить на вопросы привычными фразами. И всегда звучит первый, тот самый неизбежный вопрос, ответа на который ни у кого нет.
— Почему?
Я шла на улицу, садилась на скамейку и плакала, прижимая к себе месячного ребенка. Становилось ужасно себя жалко, от несправедливости чувствовался комок в горле. Как в детстве, когда хочешь заплакать, но не можешь.
Мы все имеем свои роли и выполняем определенные функции не только в социуме, но и в собственной семье. С одной стороны, набор ролей в семье ограничен и достаточно четко представлен выполняемыми функциями, — например, мама воспитывает и кормит. С другой стороны, все мы имеем субъективное представление о них. Например, роли мачехи и падчерицы. Когда мы начинаем говорить об этих ролях, подсознание услужливо подкидывает нам образы из сказок, фильмов и мультфильмов, с которыми мы познакомились еще в раннем детстве. Как правило, образ мачехи негативный, а падчерицы — позитивный, — в сказках же все просто — есть добро, зло и никаких полутонов», — Виктория Ардзинба, психолог, сказкотерапевт.
Было странно строить семью наоборот. В классическом варианте мужчина и женщина полюбили друг друга, они выстроили между собой какие-то отношения, постепенно распределив, кто выносит мусор, кто покупает подарки родителям, кто оплачивает платежки, а кто выбирает кино по вечерам. Потом у них появился ребенок. Он растет в среде, которую для него создали мама и папа. Он привык к роли ребенка, к ритуалам и правилам семьи. В нашей ситуации получилось наоборот: мужчина с двумя детьми и своим видением семьи, к которой присоединяется женщина с абсолютно другими ожиданиями от «ячейки общества» и ролях в ней.
Наверное, самая главная ошибка, с которой начинается приемное родительство, — мысль о том, что вы сейчас спасете этого ребенка и исправите все ошибки его прошлого. На самом деле вы дважды ошибаетесь: приуменьшаете багаж, с которым ребенок к вам приходит, и создаете себе иллюзию, что вы сможете быстренько все починить.
Дальше наступит разочарование, потому что, как бы хорошо ему с вами не было, ребенок все равно помнит свое прошлое, и, отрицая его, вы проявляете неуважение к этой памяти. Далеко не все можно починить, и, даже с самыми прекрасными намерениями, многие вещи останутся неизменными.
Ребенок — это не поломанная игрушка, которую вы сейчас приведете в идеальное состояние. Он, скорее, необычный антикварный шкафчик, у которого поскрипывает дверца, ободран бочок, а на задней стенке написано матерное слово. Как и все мы, люди, не идеальный.
На третий день моего проживания в новом доме стало понятно, что избегать корзины с грязным бельем больше нельзя. Мне нужно постирать вещи, но в то же время я понимаю, что я не могу стирать только свое. Если я претендую на роль второго взрослого в доме и члена семьи, то стирать, готовить или гладить только для себя невозможно. В корзине с грязным бельем лежат вещи мужчины и двух чужих мне девочек-подростков. До того момента я видела только свое грязное белье, а как выглядят чужие трусы, которые носили весь день, я не знала. Я сажусь на пол и сортирую светлое и темное.
Очень сложно научиться обсуждать свои мысли, когда дома нет эмоциональной безопасности. Когда ты знаешь, что на твои слова реагируют обвинением, осуждением, тебя не попытаются понять. После каждой ссоры с мужем Лола меня спрашивала: «Ты теперь уедешь в Москву?». Я не знала, обрадуется она или расстроится.
Дома нас ждали девочки. Первая ночь, тишина, и вдруг крик новорожденного ребенка. Мне хотелось прижать ее к себе сильно-сильно, чтобы она перестала плакать. Чтобы они не услышали, чтобы не злились, что разбудила. А если не полюбят, а если она мешает?
Мне казалось, они лежат в кровати и думают: «Прекрасно жили без нее, приехала тут с этим ребенком». Я никогда не слышала эти слова ни от кого, кроме как от себя самой. Но они зависли в моей голове на несколько лет.
Первый трогательный момент с Лолой случился 9 августа 2015 года, когда мы приехали домой после роддома. Было раннее утро. Я легла в постель, Миру положили мне под бок. Из своей комнаты приползла сонная Лола и упала мне под руку. Лбом она утыкалась мне в руку, а губами — в затылок Миры, и заснула. Я боялась дышать от того, что я присутствую в этой сцене, что я — ее часть. Я даже плакать не могла, — так сильно утонула в счастье. Мы проспали четыре часа, и почему-то именно они значительно стерли границы между понятиями «чужой» и «свой» ребенок.
В один из моих первых приездов Лола подарила мне поделку. Два деревянных сердечка, обведенных зеленым карандашом. На обратной стороне надпись: L + N = любовь. Этот подарок лежал у меня в ящике два года. И вдруг я его потеряла. Его абсолютно невозможно было найти. Я плакала навзрыд у Лолы на кровати, она гладила меня по голове и говорила, что это просто вещь, гораздо важнее другое — воспоминания.
Продолжение слушайте на радио «Маяк» 14 октября в 22:00 — с комментариями автора.
