11 фактов об анорексии, которые необходимо знать родителям подростков

В детстве у Бекки не было никаких проблем с едой. Она, пожалуй, была самым смелым едоком из всех моих троих детей. Но когда ей было около 12 лет, вопросы еды и веса внезапно стали больными. Она начала говорить, что она толстая.

До того, как она заболела анорексией, она весила 63 килограмма. За считанные месяцы ее вес упал до 45.

В то время это был ад — как будто мы жили в каком-то другом мире, какой-то другой жизнью. Сейчас уже все хорошо. Бекке 17 лет, она заканчивает школу, рассылает заявки в колледжи. Она хочет быть режиссером музыкального театра, пишет пьесу о своем пищевом расстройстве. У нее абсолютно здоровый вес.

Могла ли я предотвратить ее болезнь? Я не знаю. Но вот, что я хотела бы знать до того, как моя дочь заболела анорексией.

Внезапное желание питаться «здорово» может скрывать серьезную проблему

Изначально Бекка говорила, что хочет питаться здоровее. Конечно же, как родители, мы поддерживали ее и думали, что это нормальное поведение для подростка. Постепенно ее стремление к здоровому питанию превратилось в отказ от все большего количества блюд: картошка фри, пицца, паста, углеводы, десерты. Она отказалась от курицы, стейков, а потом и рыбы.

Она начала худеть, но это не беспокоило нас до тех пор, пока ее приемы пищи не стали очень ограниченными. Она старалась есть как можно реже, а ее порции все уменьшались и уменьшались.

Она может не выглядеть очень худой

Если бы вы ее увидели, вы бы не сказали: «О, да у нее анорексия». Она начала носить мешковатые вещи вопреки ожиданиям.

Существует стереотип о том, что люди, больные анорексией, одержимы собственным телом и весом, и это правда, но они его стыдятся. Они никогда не будут довольны своим телом. Они постоянно считают себя толстыми. В случае с моей дочерью, она думала, что у нее слишком большие бедра, поэтому она одевалась так, чтобы их скрыть.

Вы перестанете узнавать своего ребенка

Бекка стала более скрытной, погруженной в себя. Она всегда была супероткрытой, суперобщительной, но потом она перестала принимать участие в семейных мероприятиях.

Ее болезнь проявлялась самыми разными способами, к которым я не была готова: например, она начала врать. В то время она обычно обедала в школе самостоятельно. Мы спрашивали: «Ты пообедала в школе?». Мы предполагали, что она ела, а она выкидывала свой обед и ничего не говорила нам. Она просто лгала нам, глядя в глаза. Она пыталась обмануть систему. Так мы поняли, что дела плохи.

Это пищевое расстройство, но на самом деле это психическое заболевание

Мы были так наивны. У нас невероятно талантливая, красивая, чрезвычайно умная девочка. Она старательная, суперрациональная, хорошая дочь. И мы, конечно же, думали, что мы сможем все ей объяснить, она все поймет и начнет есть.

Однако расстройство работает таким образом, что чем больше вы худеете, тем больше вы боитесь еды. Вы загоняете себя в жесточайшие рамки. Представьте, что я говорю вам: «Вот тебе тарелка червей, просто съешь их. В чем проблема?».

Вам придется избавиться от иллюзий, чтобы начать действовать

Когда мы первый раз отправили Бекку на лечение, я, как и другие родители, думала, что я отдам свою дочь в лечебный центр, и они ее «починят». Она вернется домой, и все будет хорошо.

В тот момент мы не понимали, что болезнь Бекки опережает нас на десять шагов. Первый месяц прошел хорошо, ее вес не менялся. А потом все пошло по наклонной.

Наш тревожный звоночек прозвучал в июне 2015 года. Ее врач сказал: «Вам нужно отвезти ее в больницу прямо сейчас, потому что у нее слишком медленно бьется сердце». В этот момент частота ее пульса составляла 50 ударов в минуту.

Ее тут же подключили к зонду для искусственного кормления. Нам нужно было дать ее телу достаточно калорий, чтобы ее пульс вернулся в норму. Я провела ночь с ней в больнице, и ее пульс постоянно активировал сигнализацию, потому что время от времени он падал до 30. Она провела в больнице неделю.

Во многом ее госпитализация оказалась для всех нас очень полезной. В тот момент я решила, что должна во всем разобраться. Я должна спасти своего ребенка. Я не могу просто пассивно наблюдать, мне надо знать, что происходит. Также это напугало и ее. Случилось все, о чем мы ее предупреждали. Этот момент стал важным рубежом для всей нашей семьи.

Вы будете удивлены, как сильно пищевое расстройство сказывается на организме

Когда вы истощаете свое тело, у него ускоряется обмен веществ. Просто безумно. В больнице ей давали 4500 калорий в день при помощи зонда, и она набрала около 500 граммов.

Естественная реакция организма при защите от истощения — замедлить все процессы. У нее пропали месячные.

Многие анорексики не получают достаточное количество кальция. Это может нанести непоправимый ущерб костям и внутренним органам. Нам повезло, что ее кости не пострадали. У нее были повышенные ферменты печени, это стандартное явление.

Родители играют важную роль в восстановлении

После выписки из больницы вес Бекки был далек от нормы, а потому мы решили отправить ее на стационарное лечение. Да, мы отправили нашу 13-летнюю дочь на шесть недель в психиатрическую лечебницу. Это было мучительно.

Я начала проводить свое собственное исследование, вступила в две родительские группы. Мне очень помогло общение с другими родителями.

К моменту, когда Бекка вернулась домой, мы решили, что должны заставлять ее есть, независимо от того, сколько времени это займет. Мы полностью контролировали все, что она ела. Мы накладывали ей еду. Мы взвешивали ее. Мы пристально наблюдали за тем, как она ела, каждый кусочек.

У нас всегда были довольно самостоятельные дети, но в этот раз нам казалось, что у нас снова появился тоддлер. Мы контролировали все, что она ела, на протяжении года. Затем она постепенно сама начала контролировать свое питание, что было очень страшно. Сейчас она питается так, как любой другой нормальный ребенок.

Вам просто надо прожить все плохие времена

У нас был очень странный опыт. Когда она только вернулась домой, ей требовалось два часа, чтобы съесть лепешку с фасолью и тофу или рыбой. Было много слез, было очень тяжело.

Первый раз, когда у нее было три приема пищи за день, я думала, она убьет себя. Ей было ужасно трудно. Но в следующий раз стало легче. Мы просто стояли на своем и шли дальше.

Вам понадобится команда, чтобы справиться с анорексией

Команда Бекки состояла из диетолога, терапевта и семейного врача, который специализировался на пищевых расстройствах. Как и в случае с любым другим медицинским кризисом, врачи не всегда делились друг с другом мнениями и информацией. Это делали мы. Мы сами работали с нашей командой.

Когда Бекка вернулась в школу, мы попросили двух учителей есть вместе с ней. Если бы они этого не делали, она могла бы просто выкидывать свою еду. Мы приносили ее обед медсестре, медсестра передавала его учительнице, а та ела вместе с Беккой. Школа невероятно нам помогла.

Вам придется стать родителем-вертолетом

До этого мы с мужем не особо контролировать своих детей, но нам пришлось изменить свой воспитательный стиль. Теперь нам приходится постоянно спрашивать: «Что ты делаешь? Что случилось? Что происходит? Чем ты занимаешься в своей комнате?».

Мы сказали ей: если ты снова начнешь худеть, мы об этом узнаем. Ее регулярно взвешивал врач, тут не могло быть второго мнения. Нам было важно, чтобы ее вес держался в пределах определенного значения.

Добивайтесь полного восстановления, а не промежуточного успеха

Мы потратили так много времени и сил для решения этой проблемы, я бы никогда не поверила этому, если бы это не случилось со мной.

Мы придерживались очень жесткой линии поведения и очень сильно все контролировали. Нас не устраивали промежуточные результаты. Мы добивались полного восстановления веса, мы стремились к нормальной жизни. В то время мы прошли через ад, но посмотрите на меня сейчас: у меня есть прекрасный, счастливый и уравновешенный ребенок.

Ещё почитать

До чистой тарелки: почему нельзя заставлять детей есть?

Не нужно запрещать детям есть «вредную» еду — и вот почему

Чтобы не пропустить ничего полезного и интересного о детских развлечениях, развитии и психологии, подписывайтесь в Telegram