Радиация или дети: какой матерью была Мария Кюри?
© Фото: Wikimedia Commons
История жизни великой ученой
4 июля 1934 года в возрасте 66 лет умерла Мария Кюри — польская и французская ученая, первая женщина, получившая Нобелевскую премию.
У Марии Кюри было две дочери — одна из них пошла по стопам матери и тоже получила Нобелевку, а вторая стала военной корреспонденткой и активисткой. Рассказываем их историю, о которой американская писательница Шелли Эмлинг написала книгу Marie Curie and Her Daughters.
Династия учителей
Мария Кюри родилась в 1867 году в Польше, в учительской семье. Ее мать руководила престижной школой для девочек, а отец был директором мужской гимназии, и сам преподавал математику и физику. В семье было пятеро детей. Мать Марии рано умерла от туберкулеза, а отца отстранили от работы за антиправительственные настроения, после чего финансовое состояние семьи сильно изменилось. Мария окончила школу с золотой медалью и хотела продолжать обучение в вузе. Но в то время в Варшавский университет не принимали женщин.
Так что на родине ей удалось закончить только не зарегистрированный официально «Летучий университет» (занятия в нем шли по ночам, и их место проведения все время менялось, чтобы организацию не обнаружили власти).
В эти годы Мария зарабатывала деньги гувернерством, помогала финансами отцу, училась и преподавала крестьянским детям. Вскоре она все-таки решилась переехать к сестре в Париж (сестра Бронислава вышла замуж за француза), и поступила в Сорбонну на факультет естественных наук. В 1893 году, когда она окончила обучение, с ней на курсе была всего одна выпускница женского пола.
После завершения образования Мария хотела вернуться в Польшу, но потом ее планы изменились. В 1894 году в доме польских эмигрантов она познакомилась с ученым Пьером Кюри, руководившим собственной лабораторией. Через год они поженились. А в 1903 году получили Нобелевскую премию по физике за исследования радиации.
Дочери и школа
Старшая дочь Марии и Пьера Кюри, Ирен, родилась в 1897 году. Ее воспитанием занимался дедушка по папиной линии — он специально переехал в дом молодой семьи, чтобы помогать с ребенком и предоставить родителям возможность дальше работать в лаборатории. Ева родилась в 1904-ом, а за год до этого Мария пережила перинатальную потерю — скорее всего, выкидыш был связан с работой с опасными материалами, которую исследовательница продолжала во время беременности.
В 1906 году в семье произошла еще одна трагедия: конный экипаж сбил Пьера Кюри на улице, от полученных травм он скончался. Мария и ее дочери тяжело переживали эту утрату.
Чтобы помочь Кюри пережить это горе и поддержать ее материально, Марию назначили преподавать на место покойного мужа в Сорбонне — так она стала первой женщиной-преподавательницей высшего учебного заведения во Франции.
Ирен обучалась в специальной домашней школе, созданной ее матерью вместе с другими известными учеными того времени. Было составлено расписание — несколько детей по очереди получали уроки на дому или в лаборатории у одного из исследователей, в том числе и у самой Кюри.
Помимо научных дисциплин и занятий скульптурой, особое внимание в школе уделялось физическому развитию детей — они занимались конным спортом, плаванием, катались на велосипедах. Кюри не нравилось официальное французское школьное образование того времени — она считала, что дети слишком много сидели взаперти в классах. Когда Ирен исполнилось 14 лет, Мария решила, что ей пора поступать в колледж Савиньи. Затем следовала Сорбонна.
Любовная драма
1911 год стал одним из самых худших периодов в жизни Марии Кюри. Общественности стало известно о ее связи с женатым ученым, физиком Полем Ланжевеном, который также участвовал в организации их домашней школы. Журналистам в руки попала переписка влюбленных.
После этого на Марию стали нападать все подряд — одни газеты писали, что она еврейка, другие — что русская, и те и другие вторили, что ей не место во Франции.
Еве в тот момент было шесть лет, и она мало понимала, что происходит, а вот Ирен тяжело переживала травлю матери. Чтобы оградить дочерей от скандала, Кюри отправила девочек на лето в Польшу к родственникам. Мария позаботилась о том, чтобы у Ирен были ежедневные занятия по тригонометрии и вдобавок к этому уроки немецкого, к тому же мать постоянно посылала в письмах старшей дочери математические примеры для решения. У Евы пока была определенная свобода.
Девочки должны были много времени проводить на улице, заниматься физическими упражнениями. Их развитие всегда оставалось для Марии Кюри в приоритете, даже если она была далеко. Как видно из их писем, дети, конечно, очень по ней скучали.
Негативное отношение к Марии Кюри во Франции не угасало.
Когда в том же году Кюри вернулась в Париж после конференции в Бельгии, у ее дома стояла толпа демонстрантов. На транспарантах было написано: «Отправляйся обратно в Польшу». Над ее дочерьми смеялись соседи. Семье пришлось на какое-то время скрываться у друзей.
Ева вспоминала, что в 1911 году ее мать находилась в глубокой депрессии. К тому времени Кюри уже потеряла собственных родителей, одну из сестер, мужа, в 1903 году потеряла ребенка на раннем сроке беременности. Теперь она теряла свою репутацию.
У Кюри стали появляться суицидальные мысли. В 1912 году она передала своих дочерей польской гувернантке и практически не видела их в течение года. Под чужим именем она сняла для себя дом под Парижем и уехала из большого города восстанавливаться.
Помощь солдатам
Вскоре началась первая мировая. Кюри не могла оставаться в стороне. Она позвала Ирен работать с ней вместе в госпитале. Они были медсестрами-рентгенологами и использовали оборудование, созданное Марией Кюри несколькими годами ранее.
Если прежде раненых солдат оперировали «вслепую», не зная, где именно в их теле остались осколки или пули, то теперь с помощью рентгена врачи могли увидеть местонахождение посторонних предметов.
На какое-то время мать и дочь разделились, и Ирен даже осталась за главную по рентгену в одном из госпиталей в Бельгии. Свой восемнадцатый день рождения она встретила так: обучала медсестер технике рентгеновской съемки, чтобы самой поехать помогать врачам в новый госпиталь. В письме матери она говорила: «Я провела свой день рождения прекрасно. Жаль, что тебя не было рядом». Кюри очень гордилась своей старшей дочерью. Это военное время их невероятно сблизило. Ева оставалась в стороне.
После войны Ирен получила медаль за свою деятельность от французского правительства. Марию Кюри политики оставили без награды.
Новый свет, новая жизнь
Когда война закончилась, Кюри наконец снова смогла вернуться к работе в лаборатории. А в 1920 году произошло грандиозное событие — ее вместе с дочерьми пригласили в США. Тур был организован журналисткой и большой поклонницей Кюри, Уильям Браун Мелони. Этому предшествовала неописуемая фандрайзинговая кампания: вся Америка собирала средства для того, чтобы купить Кюри радий для исследований (один грамм радия в тот момент стоил 100 000 долларов).
Во время этого тура в Америке Кюри выступила, наверное, с самой своей известной речью — о свободе науки. Она говорила, что когда радий был открыт, никто не знал, как именно его можно будет применять. Она считала что у ученых должна быть возможность заниматься исследовательской деятельностью ради самих исследований, а не ради какого-то конкретного результата.
Хотя Кюри посмертно записали в феминистки, она практически не касалась женской повестки в своих речах. Ее интересовала только наука. Но пока Кюри гастролировала по Америке и принимала почетные титулы от разных университетов, к ее выступлениям часто присоединялись другие женщины — они говорили о равноправии полов, о необходимости реформы образования, о том, что проституция должна быть запрещена. Так что хотя сама Кюри и не выступала с такими заявлениями, ее образ помог популяризовать эти идеи.
Созданию иконы из самой Кюри мы во многом действительно обязаны журналистскому таланту Мелони: хотя сама Кюри не была согласна со всем нарративом, который журналистка построила вокруг нее.
Например, Мелони писала, что Мария сожалела, что ей пришлось ради науки оставить детей на воспитание дедушке — на деле же у Марии совершенно не было таких мыслей.
Критики часто отмечали, что Кюри нелегко давался весь этот американский тур — она выглядела уставшей, ее тяготили публичные выступления. Зато журналистам очень полюбились дочери Марии. «Девочка с излучающими радиацию глазами» — назвал один из них Еву, дружелюбную, разговорчивую, одетую по последней моде (кстати, именно Ева курировала и гардероб своей матери).
Ирен держалась более сдержанно, но всегда была готова поддержать с журналистами беседу о науке. Уже тогда в ней видели мамину научную наследницу. И для Ирен, и для Евы это время в Америке стало совершенно незабываемым — временем свободы, катания на лошадях по каньонам, и главное — временем долгожданного триумфа их матери.
Новый научный дуэт
После возвращения из Америки Ирен защитила диссертацию и вышла замуж за инженера-химика Фредерика Жолио, который стал ее партнером по исследованиям. Дуэт фактически открыл нейтрон, но «опоздал» с публикацией своих открытий. Исследования Ирен и Фредерика сыграли важную роль в ядерной науке. Пара получила Нобелевскую премию по химии в 1935 году за свою работу в области искусственного излучения.
Во вступительной речи от имени Шведской королевской академии наук Пальмайер напомнил о том, что 24 года назад сама Ирен Жолио присутствовала на подобной церемонии, когда Нобелевскую премию по химии получала ее мать. Ирен стала первым ребенком Нобелевских лауреатов, получивших Нобелевку (в истории науки впоследствии было еще несколько таких случаев). Мария Кюри не дожила год до торжественного чествования дочери. Но именно ей — матери и учителю — посвятила свои открытия Ирен.
Ева
Ева была со своей матерью в последний период ее жизни: Мария умерла, держа дочь за руку в санатории Санселльмозе (Ирен в этот момент сама находилась на лечении). В 1935 году Ева с большой любовью написала первую официальную биографию Марии Кюри. О связи матери с Полем Ланжевеном она, впрочем, умолчала, и за это книгу критикуют до сих пор.
Про Еву иногда пишут, что она единственная из всей семьи не получила Нобелевскую премию (представляете, каково ей было жить с таким давлением?). Ей часто приходилось слышать снисходительные комментарии знакомых — мол, жаль, что не все дочери Кюри смогли стать физиками или химиками.
Наука была ей не близка, и Мария Кюри никогда не заставляла дочь идти по своим стопам.
Она оплачивала дочери занятия музыкой, и Ева даже сыграла несколько сольных фортепианных концертов в Париже, но потом решила заняться музыкальной критикой и журналистикой.
Во время Второй мировой войны Ева стала военной корреспонденткой и побывала во многих странах мира — от Советского Союза до Японии. Ева многое сделала для того, чтобы Америка помогла странам-союзникам в борьбе с Гитлером, постоянно касаясь этого вопроса в своих публичных выступлениях в Штатах. После войны Ева занималась вопросами политики в отношении беженцев и помогала мужу, Генри Ричардсону Лабуассу в его работе в организации ЮНИСЕФ, которую он возглавлял с 1965 года. Ева Кюри скончалась в Нью-Йорке, ей было 102 года.
Внучка Элен
Ирен Кюри-Жолио довольно рано умерла от лейкемии, ей не было еще 60 — скорее всего, причиной болезни, как и в случае ее матери, стало полученное во время работы в лаборатории радиационное облучение. У нее было двое детей — Элен и Пьер. Они также стали учеными: дочь — физиком, а сын — биологом.
В 2003 году Элен Ланжевен-Жолио (кстати, она действительно вышла замуж за потомка возлюбленного Марии Кюри, Поля Ланжевена), говоря о наследии ее мамы и бабушки сказала:
«Я считаю, что мы должны изменить представление о том, что мужчины — лучшие ученые. Я была очень удивлена, когда в конце „послеобеденной беседы“ на международном конгрессе ядерной физики в 1998 году (отмечалось сто лет со дня открытия радия), я продемонстрировала участникам фотографию с Всемирной конференции по физике 1933 года. На снимке были три женщины: моя бабушка, Мария Кюри, моя мать Ирен Жолио-Кюри, получившая Нобелевскую премию, и Элиза Майер, которая не получила Нобелевской премии, но, безусловно, могла бы ее получить. Три женщины из 25 или 30 величайших физиков-мужчин того времени.
На Конгрессе я сказала своим коллегам, что если бы они сфотографировали приглашенных докладчиков и модераторов, то на этой фотографии женщин было бы не больше, чем в 1933 году. Частично, сами женщины несут за это ответственность. Женщины, у которых есть выбор между работой в лаборатории и ответственной позицией, часто предпочитают продолжать работать в лаборатории.
При этом французская наука, по-видимому, очень инклюзивна для женщин — по сравнению со многими другими странами, включая Соединенные Штаты. Наверное, можно сказать, мир науки — это отражение общества, в котором мы живем».
Семья Марии Кюри навсегда останется в истории науки и истории женского движения. А если смотреть на отношения знаменитой матери и ее дочерей в родительской оптике, то будет видно, что Мария смогла вырастить не только нобелевскую лауреатку, но и совершенно бесстрашную посланницу мира Еву — не заставляя ее заниматься наукой только ради подтверждения фамилии.
Подписывайтесь
на наш Telegram