«Здесь жалость совершенно неуместна»: интервью с художественным руководителем детской инклюзивной театральной студии
© Фото из личного архива
О спектаклях, искренности и доступной среде
3 декабря во всем мире под эгидой ООН проходит День людей с инвалидностью. Специально к этой дате мы поговорили с режиссером, постановщиком спектаклей детской инклюзивной студии «Сны Алисы» Никитой Малышевым о восприятии актеров с особенностями развития и о том, как театр помогает детям с инвалидностью.
Никита Малышев
Художественный руководитель студии «Сны Алисы»
Вы много работали в разных театральных проектах. Чем, по вашему мнению, отличается театр с детьми с особенностями развития от театра с нейротипичными детьми?
Если говорить о репетициях, то тут я не устаю повторять, что работа возможна только через любовь, принятие, понимание и готовность как-то адекватно отреагировать на поведение ребенка. Нужно знать особенности каждого и понимать, что это, например, у него не агрессия в твою сторону, а вот он просто такой. И когда вы это понимаете, вы ждете, успокаиваете его как умеете, подбадриваете его, смешите, и просите других ребят присоединиться. Все только через любовь.
Что касается восприятия зрителями спектакля, где задействованы дети с особенностями развития, то тут, конечно, у зрителей есть и страх, и какие-то свои тараканы, и своя жалость к таким детям. И мы как раз пытаемся донести до людей, что такие дети хотят, чтобы к ним относились как к всем остальным детям. Поэтому здесь жалость совершенно неуместна.
Давно, когда я работал над одним проектом с детьми с нарушениями зрения (там были, например, и дети от рождения незрячие), они тоже говорили, что им, например, не нужна какая-то неожиданная помощь в метро, когда их кто-то внезапно хватает за руку и начинает куда-то вести. Это вызывает испуг.
Только представьте, вы ничего не видите, а к вам подскакивает человек и вас куда-то тянет за руку. Любому было бы страшно. Нужно подойти, поздороваться и спросить: «Нужна ли помощь?». С детьми с другими особенностями тоже самое. Не надо их жалеть — ну вот такими они родились, что теперь с этим сделаешь?
Тяжело было искать площадку для выступлений студии инклюзивного театра?
Так получилось, что сейчас у нас в группе нет ребят, которые передвигаются на инвалидных колясках, у нас есть только ребята с ДЦП, РАС, СДВГ и другими диагнозами. Но мы бы точно столкнулись с трудностями в поиске площадки, если бы у нас в группе были дети на колясках.
Я недавно познакомился с мальчиком Даней в Еврейском музее и центре толерантности, у него одна коляска весит 120 килограммов (плюс он сам килограммов 50). И вот представьте, вы приезжаете на какую-то площадку, где театральное пространство находится в подвале, и там нет пандуса.
Я его пригласил к нам на спектакль — мы его уверяли, что мы ему поможем, что будет несколько человек-монтировщиков, что мы его понесем. Но он не приехал. Видимо, он часто уже сталкивался с такими трудностями и ему было неудобно, чтобы мы его тащили по лестнице. Вот если бы был бы пандус, было бы проще. Так что да, доступной среды в театральных пространствах очень не хватает.
Как детей меняет театр?
Большой разницы между нейротипичными детьми и детьми с особенностями развития тут нет. Если ты относишься к ребенку с любовью и добротой, он все это чувствует.
У нас был случай перед одним из последних спектаклей. Обычно мы договариваемся собраться за два часа до представления — ведь нужно привести себя в порядок, прическу сделать, погладить костюм, настроиться. А одна девочка опоздала на полтора часа. И вот она пришла, плакала, а все дети по очереди подходили к ней и ее успокаивали: кто-то говорил, что любит ее, кто-то ее обнимал, кто-то пытался ее чем-то угостить. И она в итоге улыбалась, и вышла на сцену в нормальном настроении и сыграла свою роль хорошо.
Театр помогает научиться коммуницировать с другими людьми, помогает быть более открытым. Театр дает тебе ощущение, что у тебя есть еще одна семья, где тебя поддержат в любой ситуации, в каком бы настроении ты туда ни пришел.
Как вы выбираете сюжеты для постановок студии?
Есть такое поверье у актеров, что не ты выбираешь роли, а роли выбирают тебя. Мне кажется, у нас похожие ситуации. Как-то так случается, я этого не могу объяснить. Я бы хотел, чтобы следующий наш спектакль стал моноспектаклем, с одной нашей актрисой, и я уже примерно знаю, какой это будет материал, потому что он нравится этой девочке.
Вы думали о том, чтобы поставить спектакль по какому-то литературному произведению о детях с инвалидностью?
Мне кажется, ни в коем случае этого не надо делать. Ставить с особенными детьми сказку про особенных детей не надо. Вот тогда это вызовет жалость (возвращаясь к разговору о наших зрителях, которые боятся прийти на наш спектакль или жалеют наших артистов).
Наша задача, повторюсь, в том, чтобы показать, что наши дети могут спокойно играть любой материал — мы уже поставили спектакли по произведениям Льюиса Кэрролла, у нас есть спектакль по сказкам Пушкина. У нас есть и проза сложная, и стихи.
На одном из последних наших выступлений был один известный актер, не буду называть его имени. И он мне сказал: «Знаешь, Никита, это подкупает искренностью». Понятно, что какие-то вещи наши актеры не делают так, как могли бы сделать профессиональные актеры их возраста, но они на сцене не врут. И в этом они дадут фору многим молодежным театрам.
Почему вы вообще стали заниматься инклюзивным театром?
Я всю жизнь работал с детьми — и преподавал, и был вожатым в лагере. У меня всегда с детьми был особый контакт. Лет пять назад я попал как актер в проект — спектакль назывался «Потрогай солнце», и там познакомился с Любой Ковалевой (сейчас она руководитель студии «Сны Алисы» — прим. ред.). И она мне предложила попробовать поработать с детьми с особенностями развития, и я подумал, что это очень интересная история.
Для таких детей я раньше уже сам играл спектакли, а чтобы такие дети играли спектакли — такого я еще на тот момент даже не видел. Думал, сомневался, справлюсь ли? Так все это началось и выросло в то, что теперь у нас целая детская студия инклюзивного театра, в которой занимаются 15 детей.
Детская инклюзивная студия «Сны Алисы» — проект благотворительного фонда «Семейная в помощь».